Выстрелы в Гяндже: либерал-шиизм стреляет в государство
Сразу же после второго Нардаранского религиозного бунта, беспощадного и бессмысленного, мы пришли к неутешительному выводу об окончательном становлении в Азербайджане новой политической альтернативы – политического шиизма. И апофеозом зарождения этой политической альтернативы стала трансформация политического ислама иранского толка в идейно-вооруженную борьбу за изменение конституционных основ традиционалистского светского режима.
беспорядки в Нардаране, 2016 год{jcomments on}
Пространный и на протяжении многих лет анализ причин и закономерностей вырождения и нивелирования либеральных идей в Азербайджане говорит об окончательном упадке и регрессе носителей этих идей – национал-демократического лагеря и центристской оппозиции. Идеология современного евроцентризма, берущая основы от либеральных идей, в общем-то чужда азербайджанскому политическому сознанию, ибо даже в период становления первой Республики политический либерализм остался в тени более популярного иттихадизма (панисламизма) и тюркского федерализма. За считанные месяцы до великой февральской революции «Мусават» оставался панисламистской партией.
Политическое сознание – естественный компонент духовной жизни народа и его исторических традиций. А Азербайджан на протяжении веков был колыбелью шиизма. И не только потому, что зеленая исламская революция в Иране в 1979 году вершилась руками 20-миллионного азербайджанского народа. Хотя все прекрасно осознают, что не Гум, Мешхед или Кербала, а именно Южный Азербайджан является оплотом современного политического шиизма. И не только сегодня, но и исторически. Вспомните, кто являлся оплотом шиизма при аббасидах? Тюркские военнальники из Персии, которые спустя века объявили шиизм официальной идеологией халифата. Как не вспомнить массовые выступления первых воинов шиизма — хариджитов по всему Азербайджану, от Гянджи до Бейлагана (который потом сравнял с землей великий Тамерлан)? А шиитское государство Шададдидов со столицей в Гяндже? А кызылбаши с их тюркским (азербайджанским) императором Шах Исмаилом Хатаи, навсегда обособившие Иран от всего исламского мира и распространившие шиизм до Ирака и Сирии?
Не персы и не Иран, а именно Азербайджан, и в первую очередь Южный, сыграл ключевую роль в формировании почти общемировой идеологии политического шиизма.
Религиозный шиизм – это неизгладимая духовная память азербайджанцев, и она просыпается ежегодно в канун сакрального поминовения мучеников и жертв, что в понимании шиитов, является полубожественной субстанцией. Почти невидимая нить отделяет политическую и религиозную формы шиизма. Потому что шиизм – это первая политическая партия в истории ислама. Шиизм и есть сама политика, борьба за восстановление справедливой преемственности власти в священном для мусульман правильном халифате.
мученическая смерть, как идеология шиизма
Навязать европейский либерализм народу, чья история на протяжении последних пяти-десяти веков духовно и политически, и даже органически сплетена с крайне радикальной формой выражения фанатичных религиозных чувств, — непостижимая задача. Ведь либерализм в его крайнем фундаментальном проявлении – в первую очередь стремление к свободе человеческого духа от догм, налагаемых религиозным доктринерством. А в исламе, и в первую очередь в шиитском фундаментализме, даже свободные рассуждения о догмах – кощунственное святотатство. Ни великий царь Александр, ни великий правитель Сталин, ни великий национальный лидер Гейдар Алиев так и не смогли искоренить шиитское историческое сознание — духовную память, которые переросли в жизненное ощущение, семейную реликвию и народную традицию. Когда в 20-х годах прошлого века большевики с ужасом увидели, что толпы людей во время траурного шествия Ашура в Баку пошли под пули красногвардейцев, в последующие годы решили закрыть глаза на походы десятков тысяч азербайджанцев в мечети и на могилы святых. Ведь ни один из тех, кто пошел под пули красногвардейцев в день Ашуры, не поднял оружие в защиту реликтов первой Республики. Иттихадисты – сторонники исламской партии в период первой Республики в отличие от либералов, остались в Азербайджане и начали подпольную борьбу против большевиков.
Нариман Нариманов пытается убедить азербайджанцев не выходить на Ашура
За 70 лет советской власти, как и предыдущей православной царской, с их мощными идеологиями и репрессивным аппаратом ничего не удалось сделать с перманентным шиитским фанатизмом, который раз в году захватывал умы даже советских и партийных работников. И у них в домах в этот день появлялись шербеты, халва и хедик – блюдо, превращенное из камешков в злаки… И коммунизм проигрывал шиизму. Ленин выглядел неубедительным в сравнении с юродивым святым старцем Мир-Мовсумом-агой…
В начале 90-х годов политическому исламу в Азербайджане, поднявшему голову в лице набирающей силы из года в год Исламской партии во главе с Гаджи Аликрамом, мог преградить путь европейский постмодернистский либерализм как средство перекодирования менталитета и исторической памяти. Парадоксально, но даже либералы и националисты в лице арабиста-историка Абульфаза Эльчибея взывали к сотням тысяч сторонникам на площади Азадлыг цитатами мученика шиизма имама Хусейна. Отправляя своих сторонников на свержение тогдашнего президента А.Муталибова, Эльчибей сравнивал бородатых фронтистов с доблестными всадниками внука пророка. Рукописи не горят, поднимите стенограммы выступлений будущего президента!
Не только уста, но и дела Эльчибея и его сторонников открыли путь для процветания политического шиизма. После политического провала, а затем двурушничества, хронической непоследовательности и деградации носителей либерализма, разочарованные наследниками проигранного дела эльчибейства, тысячи представителей протестной платформы устремились в святую обитель ислама – шиитские мечети. В отличие от суннитских мечетей, у шиитов здесь покоятся мощи святых…
Расширение влияния геополитического ислама, охватившего не только Ближний Восток, но и Иран с Турцией, в которых светские идеологии уступили место традиционалистскому реваншизму – сефевизму и неосманизму, значительно усилили опасность исламизации Азербайджана. У нас осталось лишь одно окно, точнее, небольшая форточка в Европу – Россия, которая, впрочем, и сама увязла в уваровщине, возрождении великодержавного православия. Всего несколько десятилетий отбросило весь наш регион в средневековый мрак отчужденности, религиозного изуверства, великодержавного превосходства…
Политический ислам плотно приблизился к южным границам Азербайджана. И непосредственное геополитическое воздействие не заставило себя долго ждать. Тревожным выражением наступающего политического ислама стало стихийное выступление на прошлогодней Ашуре десятков тысяч исступленных фанатизмом людей с нездорово горящими глазами. Экзальтированные толпы почти во всех городах обратились в шествие с религиозными лозунгами. И сопротивление эти толпы встретили не в Баку, а лишь в Гяндже. Средневековый историк Казвини писал, что Гянджа – это город ислама. Спустя столетия Гянджа снова стала напоминать город, где раскрывший крылья политический ислам ищет победу. Толпе фанатиков преградили путь полицейские, которые защищали светскую Конституцию.
инцидент в Гяндже в 2017 году
Либерализм придумал Конституцию как средство борьбы с абсолютистским средневековым мракобесием. Да, нынешняя власть в Азербайджане – не носитель политического либерализма. Нынешняя власть тоже сторонница политической преемственности как гаранта стабильного развития и социального государства. И вот на площади в Гяндже произошло столкновение двух идеологий – светской преемственности и политического шиизма, построенного на идеологии религиозной преемственности…
Буквально спустя год, за несколько недель до Ашуры, на этой же площади пролилась кровь главы Гянджи Эльмара Велиева. Следствие утверждает – стрелял мститель-исламист, поднявший оружие в защиту религиозного фанатизма. Версию следствия подтверждают и близкие террориста Юниса Сафарова – жена и брат, отвергшие даже подозрения на личный мотив покушения на жизнь. И, наконец, самые активные иранские блогеры бросились в защиту террориста, угрожая другим чиновникам, которые станут на пути нового плача-шествия-борьбы за торжество религиозной преемственности шиизма. Впервые за 28 лет в Азербайджане исламисты совершили теракт в отношении высокопоставленного чиновника. Да, это новый отсчет истории, новая страница и, веротно, точка невозврата.
Однако больше всего поразил всеобщий восторг квазилиберальной тусовки, выпавшей из либеральной обоймы страшных 90-х, встретившей с восторгом теракт в Гяндже. Либералы стали лепить из террориста Сафарова образ героя-мученика-мстителя, призывая фанатиков к новым актам возмездия. Гянджинский синдром выявил и подтвердил в лишний раз закономерность политического кризиса либерализма в Азербайджане. Это главный итог кровавого события, поскольку азербайджанские либералы культивируют террористическую борьбу против государства. В истории были такие примеры, хотя бы те же самые эсеры – социал-революционеры, Засулич, Спиридонова и прочие героизированные террористки. Но либерал-терроризм – это совершенно новое веяние в социально-политических учениях. Как либерал может поощрять теракты и призывать к убийствам? Скорее всего, это даже не либерал-терроризм, а либерал-шиизм. Когда остатки разгромленных либеральных сил, собирающих горстку сторонников на митингах протеста на центральных площадях в Баку, вливаются в стальные ряды армии политического шиизма.
Эльмар Велиев на площади в Гяндже
За либералами не осталось народной воли, и они открыто призывают к тактике террора. Сторонники НФА и прочие либералы призывают людей выйти на площадь 10 июля с лозунгом в защиту терроризма. Кстати, первые террористы, открывшие огонь по царским чиновникам, объединились именно в «Народной воле».
Это похороны либерализма? О чем это мы, прах либерализма покоится с начала нулевых. Это формирование новой коалиции – либерал-шиизма, наступающего на секулярную власть и светское государство в окружении тамплиеров и крестоносцов двадцать первого века.