Сирийский кризис: почему он никак не закончится? — эксперт
Аналитики предрекают продолжение конфликта даже после поражения радикалов.
Сирийский конфликт давно вылился в нечто большее, чем гражданская война. Здесь столкнулись интересы мировых держав, которые преследуют свои геополитические интересы. Даже страны поменьше, из числа соседей, решили воспользоваться случаем и извлечь пользу для себя.
Об этом пишет эксперт Мурат Лаумулин в исследовании «Геополитические, военно-стратегические и международные параметры сирийского конфликта». Материал опубликован на официальном сайте международного научного центра «Астана».
Автор не снимает вины за произошедшее с сирийских властей. Но утверждает, что катастрофические последствия для страны начались после вмешательства сил извне. И в их числе не только международный терроризм, но и ведущие мировые державы. Кроме того, сюда же примкнули все без исключения соседние государства.
На очереди Саудовская Аравия
В начале работы Лаумулин обрисовал итоги сирийской войны:
- Погибли от 500 до 800 тыс. человек,
- около 120 тыс. считаются пропавшими без вести,
- свыше 5 млн бежали из страны,
- 7,6 млн стали внутренними переселенцами,
- разрушены около 300 тыс. зданий.
По приблизительным подсчетам,
за годы войны гражданское население Сирии сократилось почти на 30%
Эксперты считают, что до начала гражданской войны Сирия уже была близка к переходу в разряд стран с уровнем дохода выше среднего. В 2005-2010 средний темп роста ВВП был плюс 19,04%. В 2011-2016 — минус 17,52%.
— По оценке старшего советника Всемирного банка по реконструкции и модернизации в странах Ближнего Востока и Северной Африки Абдаллы аль-Дардари, чтобы вернуть ВВП Сирии хотя бы к показателям довоенного периода (60,2 млрд долларов), необходимы инвестиции на сумму не менее 200 млрд, — пишет Лаумулин.
Развитию сирийского конфликта немало поспособствовали США и их союзники. В первую очередь помогая антиправительственным силам, причем независимо от их идеологии. Поскольку краткосрочные цели совпадали, остальное было уже не столь важно. При этом автор отмечает, что как западные, так и ближневосточные лидеры не видят или не хотят воспринимать вполне реальную угрозу. Если бы сирийский режим проиграл, здесь появилась бы вторая Ливия. То есть анархия и безвластие.
Следующими стали бы Ливан с Иорданией, а потом очередь дошла бы до Саудовской Аравии
— Тем не менее сирийский опыт ясно показал, что «насильственному проведению демократизации региона, маскируя ее под «арабскую весну», то есть якобы спонтанное волеизъявление народных масс, можно успешно противостоять», — утверждает Лаумулин.
Сирийская национальная политика оказалась неудачной
«Сирийский клубок» сплелся из многих факторов, в частности этнических. Среди них Лаумулин отмечает «курдский вопрос».
Курды – вторая по численности неарабская этническая группа в Сирии (от 9 до 11% населения). Большинство исповедуют суннитский ислам.
— В течение многих лет эта этническая группа испытывала на себе воздействие политики арабизации. Одним из наиболее болезненных вопросов для курдов являлся вопрос об официальном гражданстве, — пишет Лаумулин.
В курдских ополченцах эксперты видели возможных союзников в войне против ИГИЛ. И курды эти надежды оправдали, выбив боевиков из провинции эль-Хасеке.
— Во внутриполитическом урегулировании и послевоенном устройстве Сирии курды могут и должны сыграть большую роль. Чтобы остаться в прежних границах, сирийскому государству придется выработать более мягкую форму этнического представительства. Между тем
расширение прав курдов и прочих этнических меньшинств пока не относится к задачам ни официального Дамаска,
ни многих представителей суннитской оппозиции, — отмечает автор.
Следующий фактор с этническим окрасом — палестинский. Палестинцы в Сирии оказались по итогам арабо-израильского конфликта. Здесь находилось 10 лагерей беженцев. В наиболее крупном из них – лагере Ярмук, расположенном южнее Дамаска, проживали около 140 тыс. человек.
Кроме того, на юго-востоке страны проживали друзы (арабоязычная конфессиональная группа). Друзов всегда отличали политический нейтралитет и замкнутость. Но одновременно эксперт отметил «энергичность по отстаиванию своих интересов, фокусирование на самообороне, защита земельных и собственнических интересов общины».
Проживала в Сирии и некая часть христиан.
— Они занимали крепкие позиции в бизнесе, управленческом аппарате, армии и местных силовых структурах. Вместе с тем христиане, как и представители ряда других меньшинств, испытывали определенные ограничения в правах, — пишет эксперт.
Среди упомянутых ограничений, например,
законодательно закрепленное отсутствие возможности занимать высшие руководящие должности в госорганах
Исламисты выступили сразу после «демократов»
На обострение ситуации еще в мирной Сирии повлияли начавшиеся социально-экономические трудности. Выросла безработица, снизился уровень жизни населения. Соответственно, возникло недовольство. Кроме того, резко вырос поток беженцев из соседнего Ирака.
По некоторым данным, только из этой страны в Сирию прибыло более миллиона
Местные спецслужбы несколько ослабили контроль, чем быстро воспользовались исламисты. Они начали расширять сеть нелегальных ячеек в стране, в частности, при мечетях создавались школы для воспитания молодежи в фанатично-религиозном духе. Далее стали внедрять своих сторонников во властные структуры.
— Благодатной почвой для экстремистской религиозной пропаганды в САР стали проживающие в стране мусульмане-иностранцы, многие из которых настроены весьма радикально. В то же время подрывную работу развернули возвратившиеся с разрешения властей в Сирию из эмиграции некоторые представители организации «Братья-мусульмане», — пишет Лаумулин.
Когда начались активные волнения, неожиданно, но очень быстро к ним подключились радикалы
— В марте 2011, то есть уже через месяц после начала выступлений демократически настроенной интеллигенции, произошло активное вовлечение в конфликт вооруженных исламистских группировок, поддерживаемых из-за рубежа. В дальнейшем они набрали вес, влияние и фактически стали одной из главных сторон – участниц конфликта, — напомнил эксперт.
Помогли набрать вес информационная, военная и финансовая поддержка США, ряда стран Западной Европы, Саудовской Аравии, Катара и Турции. А также участие обладающих боевым опытом наемников из Афганистана, Ливии, Ирака, Египта, Турции и других стран.
Халифат вместо демократии
Далее события развивались уже не по западному сценарию. Исламисты объявили Сирию «территорией джихада» и борьбы за установление «всемирного халифата». Радикалы бесчинствовали на подконтрольных территориях, и Западу стало «неудобно» их поддерживать. Лаумулин отмечает, что «спонсоры оппозиции» были вынуждены искать умеренную альтернативу.
— Весьма показательным в этом плане стал доклад авторитетного центра оборонных исследований «Джейнс». Против правительства в Сирии воюет «армия» из 100 тыс. боевиков, «распадающаяся» на тысячу разрозненных отрядов. Из них 10 тысяч – сторонники идеи «всемирного джихада», 30-35 тысяч – радикальные исламисты с сугубо сирийской повесткой дня, еще 30 тысяч – «умеренные» исламисты. Таким образом, становилось ясно, что
никакой светской или демократической оппозиции в рядах комбатантов практически нет,
— отмечает эксперт.
К середине 2014 года к ИГ присоединились около 12 тыс. бойцов из разных стран, а на 2016 их насчитывалось уже более 30 тыс. почти из 90 стран мира.
— Иностранные сторонники джихадистского движения имеют собственных авторитетных проповедников, которые мало связаны с Ираком или Сирией, а нередко и неизвестны в среде традиционной мусульманской иерархии, — отмечает автор.