«Коран и паранджа не обращают казахов в арабов»: отечественный тюрколог объяснила, почему Казахстану не страшна арабизация

Не так давно авторы казахскоязычного портала Turkystan.kz опубликовали материал, где заявили, что в нынешнем обществе среди казахов преобладает тенденция пренебрежения родным языком.

В публикации приводится речь доктора теологических наук и религиоведа Балгабека Мырзаева, который выступает против употребления арабской речи казахстанским населением.

— Во время Рамазана мусульмане постятся от рассвета до заката. Это означает, что «ауызашар» — это время, когда солнце село и можно начинать трапезу. В последнее время очень много людей, которые употребляют арабское слово «ифтар» вне зависимоти от его уместности. Хотя в прямом переводе это имеет то же значение, что и «ауызашар». Поскольку у каждой нации есть свои традиции, обычаи и язык, хотелось бы, чтобы люди, не знающие арабского, не стремились к неуместной показушности, — заявил он.

В последнее время подобные заявления все чаще встречаются в отечественных СМИ. Авторы материалов утверждают, что люди в Казахстане становятся заложниками вынужденной арабизации и «религиозного рабства».

В связи с этим корреспондент медиа-портала Caravan.kz поговорил с отечественным тюркологом Айман КОДАР, которая рассказала, с чем связан этот процесс и действительно ли эта тенденция настолько отрицательна, как о ней говорят.

— По многочисленным данным, арабский язык пришел в Казахстан вместе с исламом. Как и когда это происходило?

— Это произошло еще в 8-м веке, когда была Атлахская битва между китайцами и арабами на территории современного Тараза. Арабы победили, и началась религиозная экспансия, но она имела под собой экономическо-политическую основу.

Первыми тюркоязычными племенами с государственностью, кто официально принял ислам, были караханиды в 11-м веке. И уже с того времени появилась новая письменность, начали строить мечети, а большая часть памятников была уже на арабице.

Позднее, когда образовалось ханство, верхушка была мусульманизирована, для того чтобы вести торговлю, переговоры с мамлюками и с арабскими государствами. А народ продолжал верить в Тенгри, в культ горы, в Йер-Су и Ума, но верхушка начала проводить репрессии и обращать народ в ислам.

Грубо говоря, на процесс исламизации населения понадобилось два века.

— Как происходило это «насаждение религии»?

— Я серьезно не углублялась в этот вопрос, но, как мне рассказывали мои коллеги-тюркологи, неверных просто убивали.

— Считаете ли вы, что для казахов использовать арабскую речь — это неправильно или противоестественно?

— Я считаю, что это вполне естественно. Турки только так и говорят. У них даже нет аналога слова «ифтар», и никто не страдает. Конечно, здесь калькирование, то есть когда берут слово «ифтар» и не меняют, это вполне уместно. Но это же религиозное понятие, если взять тех же иудеев, у них «шабат» на всех языках «шабат». В этом ничего криминального нет.

— Присутствует ли в Казахстане этот массовый наплыв арабского языка и тамошней культуры, о котором периодически говорят в отечественных СМИ?

— Смотрите, мы 70 лет были оторваны от религии. Тогда, наоборот, убивали священников, и теперь нам дали свободу верить во что мы хотим, и, конечно же, произошёл бум. Даже первое время после такого духовного вакуума у всех была большая потребность в религии, и люди даже стали немного всеядны.

Этот наплыв, мне кажется, неизбежен, но проблема нашей страны в том, что при объявленном лаицизме государство поддерживает одну из религий. И результат налицо: больше женщин покрываются, больше мужчин отращивают бороду, люди ходят в мечеть по пятницам.

И тут тоже все происходит от смешения и наслоения нации на религию: если паранджа и хиджаб — значит, ты принадлежишь к арабской культуре. Хотя ведь есть и арабы-христиане.

— Это что-то вроде мышления стереотипами?

— Именно. Конечно, священная книга Коран написана на арабском языке, но это не значит, что ислам обращает казахов в арабов. Эта вера даёт им путь к Богу. И это может быть не только ислам. Просто мы находимся в таком пространстве, что у других религий меньше возможностей для реализации.

Хотя если сравнивать нас с Турцией… У нас хотя бы есть церкви и синагоги, даже буддийский храм…

— Можно ли предположить, что в будущем ситуация в стране изменится и люди перестанут так бурно реагировать на подобные явления?

— Мы сейчас находимся в одной большой неопределенности, поэтому дать однозначный ответ очень сложно. Как и раньше, религия остаётся тем, что соединяет и разъединяет интересы разных государств. И её всегда будут использовать в этих целях.

После обретения независимости люди, почувствовавшие вкус свободы выбора, вряд ли откажутся от своего права на вероисповедание, каким бы оно ни было.

— Что вы думаете относительно критики в адрес известных казахстанцев, которых обвиняют в следовании трендам и «показушности», когда они демонстрируют свою религиозность в соцсетях?  

— Мне кажется, это дело каждого, и это дело очень личное. Может, кто-то и ездит каждый раз в Мекку, чтобы показать свою религиозность, а может, это его место силы и искреннее паломничество.

Вообще, это обсуждать и осуждать я считаю неправильным. Комментаторы же не могут войти в душу этого человека и узнать наверняка.

Источник