Как из казахстанского легиона поставляли боевиков в Сирию

В какие одежды рядится экстремизм и как распознать потенциальных террористов – об этом рассказали участникам семинара по религиоведческой грамотности в Астане.

{jcomments on}

В каком месте ты экстремист

Слушателями двухдневного тренинга стали члены регио­нальных информационно-разъяснительных групп (ИРГ) по вопросам религии. Бывший зампредседателя профильного комитета, а ныне независимый эксперт Бакытжан КУЛЕКЕЕВ отметил, что понятие экстремизма каждый интерпретирует по-разному.

– Философ может понимать большой объем знаний, сотрудник правоохранительных органов под экстремизмом понимает совершенно другое явление. Но у всех подходов есть единое начало, вытекающее из этимологии самого понятия экстремизма: приверженность к крайним взглядам и крайним мерам, – начал погружать членов ИРГ в азы религиоведения Кулекеев. – Соответственно, экстремист – это тот, кто придерживается нестандартных взглядов и принципов и практикует их в жизни. Но это понятие обобщенное и не отвечает на самый главный вопрос – как измерить степень крайности, в каком месте, как определить, что это экстремизм, а это – распространение своих убеждений или знаний.

Эксперт заметил, что не во всех странах имеется определение экстремизма. В казахстанском Законе о противодействии терроризму это понятие подразумевает организацию и (или) совершение физическим и (или) юридическим лицом действий от имени организаций, признанных экстремистскими. Выделяют политический, национальный и религиозный экстремизм.

– Неподготовленным специалистам весьма тяжело разделить эти разновидности экстремизма, тем более они пересекаются. Например, признанная экстремистской и запрещенная с 2005 года в Казахстане организация “Хизб ут-Тахрир” на Западе таковой не считается. Более того, они периодически критикуют нас за то, что мы называем их экстремистами, – якобы “Хизб ут-Тахрир” ничего насильственного не совершает. Но эта организация пропагандирует изменение политического устройства. И в подоплеке этой политической цели лежит религиозный компонент – перестроить политическую систему ряда государств именно на теологический манер, построить теократию, в том числе в Казахстане, – подчеркнул Бакытжан Кулекеев.

Грамоте и культуре не обучены

Среди причин и факторов роста экстремизма называется снижение общего уровня культуры и образования населения.

– На каком-то этапе развития эти сферы уступили свои позиции в формировании духовности. Прирост числа образовательных и культурных учреждений за годы независимости весьма скромный, в то время как количество религиозных объектов выросло почти в 35 раз, – констатировал эксперт.

По мнению бывшего учителя физики Кулекеева, именно эти факторы способствовали росту негативного поведения в обществе, в том числе религиозного радикализма.

– Есть такое мнение, что общественное сознание, нацио­нальная идентификация связаны с религиозной культурой и традициями, но мы должны ориентироваться на другие ценности – мы строим светское общество, – напомнил Бакытжан Кулекеев. – Почему мы хотим запретить госслужащим ходить на молитвы – есть соответствующие нормы, которые и так запрещают им уходить в мечеть в рабочее время, есть трудовая дисциплина.

На обеденный намаз госслужащие выходят в 12.30. Это ли не основание привлечь их к дисциплинарной ответственности?..

Есть нормы, Трудовой кодекс, по которым мы можем наказать излишне религиозных наших сограждан.

Убеждать и принуждать. Третьего не дано

С другой стороны, продолжил Кулекеев, всякая законодательная инициатива государства обуславливается реальной ситуацией в обществе.

– Два года тому назад мы утвердили Концепцию госполитики в религиозной сфере. Мы видим, что наше общество чрезмерно религиозируется. В этом видим негатив. Религиозный человек легче попадает в щупальца экстремистов, чем атеист или агностик, – подчеркнул экс-заместитель председателя комитета по делам религий.

При этом признал информационно-разъяснительную работу госорганов по повышению религиозной грамотности населения неэффективной.

– Не все социальные слои населения охвачены, иногда даже мы не знаем, как вести эту работу в той или иной среде. В 2016 году в Актюбинскую область на целый месяц прибыл десант – порядка 200 человек – из числа сотрудников госорганов, Духовного управления мусульман Казахстана (ДУМК), общественников. И даже тогда мы не дошли до многих групп населения. Лично я знаю два метода профилактики религиозного экстремизма – убеждение и принуждение. Первым занимаемся мы – ИРГ, а вторым – правоохранительные органы. А еще нужно развивать критическое мышление.

Мы воспитываем светских людей, которые всегда должны задавать вопросы: почему я должен надевать черные одеяния, не является ли это культурой другого государства, а ходили ли так наши бабушки, и я не помню, чтобы мои дедушки бороду отпускали, а усы сбривали…

Если человек научится задавать вопросы и отвечать на них, то никакому экстремизму не даст себя окрутить, – уверен Бакытжан Кулекеев.

Загляни за ширму

О том, как важно в антиэкстремистской профилактике своевременно задавать вопросы и находить на них ответы, говорила и профессор Евразийской юридической академии доктор философских наук Гульмира БИЛЯЛОВА.

– Я выступала в военной части в Боралдае. Это стратегически важная точка. Включила видео­ролик про салафитов и, спрятавшись за ширму, наблюдала за аудиторией.

Один военный отворачивается, другой разговаривает, а трое встали и ушли.

Я замполиту говорю: “Такой-то ряд, такие места – обратите внимание, кто сидит”. – “Нет, у нас всё хорошо, они такие хорошие специалисты”, – отвечает тот. – “Проблемы будут не у меня, а у вас в части, время покажет. Я не говорю, что они сделают, но есть опасность”.

Поэтому всегда наблюдайте за аудиторией, давайте задания, заставляйте думать, отвечать на вопросы, – призвала членов ИРГ эксперт.

Профессор привела и другой пример.

– Как-то я проезжала в одном казахстанском городе мимо вывески “Легион”. В здание заходили накачанные ребята. Раз проехала, второй. Спрашиваю у коллег из управления по делам религий: “А вы знаете, что такое легион?”.

– “Нет, не знаем”.

Говорю им, что легион – это военизированное подразделение римской армии. Спрашиваю, почему дали такое название, и призываю включить аналитику.

Попросила коллег проверить, что там за вывеской. Проверили. Из этого города потом несколько человек в Сирию уехали, – рассказала Билялова. Профессор подчеркнула, что экстремизм и терроризм надевают разные маски, и необходимо уметь видеть за ними истинное лицо этого зла.

Источник