Министр по делам религий и гражданского общества РК Нурлан ЕРМЕКБАЕВ, выступая 18 сентября на парламентском часе, сообщил депутатам: — На сегодня в Казахстане примерно 10% граждан себя считают атеистами либо агностиками, 75% граждан себя считают верующими, но не исполняют все религиозные столпы, и только 16 % верующих выполняют все столпы религии.Насколько эти данные соответствуют действительности, сказать сложно – о том, кто, когда и с кем проводил опрос, министр не сказал.

Во всяком случае, моим мнением по части существования Всевышнего, равно как и точкой зрения моих знакомых по этому поводу, никто не интересовался. Тем не менее, даже если руководствоваться только личными наблюдениями, невольно приходишь к выводу, что религиозность среди казахстанцев действительно возросла. Некоторые эксперты видят в этом «возрождение духовности», а министр Ермекбаев утверждает, что рост религиозности, помимо всего прочего, создает еще и предпосылки для распространения радикальной идеологии. — Некоторые религиозные люди ставят выше законов исполнение слово в слово религиозных постулатов и принципов, — отметил министр. — Это является одним из источников возникновения противоречий – как в семье, так и в государстве. Поскольку сегодня главная угроза обществу с этой стороны видится в распространении радикальных течений в исламе, руководитель ведомства по делам религий решение этой проблемы видит в создании «собственной школы исламоведения». — Казахстану следует вырабатывать собственную модель взаимоотношения государства и религии, — заявил министр. — Отличительными чертами казахстанской школы исламоведения, на наш взгляд, должны стать опора на духовные, морально-этические 

ценности с учетом национальных культурно-исторических особенностей нашей полиэтнической страны. Отличительными чертами такой школы, на его взгляд, должны быть адаптация устаревших догм к современным реалиям, «восприятие веры как личного интимного вопроса, доброта и толерантность к тем, кто придерживается других взглядов, а также уважение и соблюдение законов светского государства». О природе религиозных чувств написано много: и атеистами, и теологами. В дискуссии между представителями этих противоположных направлений мыслетворчества каждая из оппонирующих сторон постоянно находит новые аргументы. Спор этот завершится, похоже, только с кончиной всего человечества. Сегодня пока ясно одно — Вера, действительно, дело сугубо интимное. Но как раз в содействии интимному отношению к Творцу у нас и будут главные проблемы. О какой интимности в проявлении религиозных чувств может идти речь, когда в храме или мечети собираются сотни, а то и тысячи верующих? Тут начинает работать массовая психология, в условиях которой истинно верующий человек, скорее, удаляется от личного общения с Господом. Подобного рода людские столпотворения нужны не столько верующему человеку, сколько политикам. Причем, не важно, во что они (политики) будут облачены: в цивильный костюм с галстуком или в одеяние священнослужителя. Не этим ли объясняется тяга к строительству огромных храмов и мечетей? А ведь радикалы взращиваются в небольших религиозных группах. Это потом их используют политики.